Слова, что ранят.
«Отче! Прости им». Евангелие от Луки 23:34.
Горечь была в словах, произносимых тем утром в пятницу.
Из толпы зевак: «Сойди со креста, если ты Сын Божий!»
Из группы церковных иерархов: «Других спасал, а Себя Самого не можешь спасти!»
Из рядов воинов: «Если Ты Царь Иудейский, спаси Себя Самого!»
Горькие слова. Едкие от сарказма. Ненавидящие. Непочтительные. Неужели недостаточно, что распяли? Неужели недостаточно, что «и к злодеям причтён»? Или гвоздей было мало? Или терновый венец слишком нежен? Или телесное наказание слишком короткое?
Для кого-то, очевидно, так оно и было.
Пётр, обычно не склонный к многочисленным метафорам, говорит, что прохожие «осыпали оскорблениями» распятого Иисуса Христа. Они не просто говорили, выкрикивали или вопили. Они «обрушили» словесные камни на Него. Они нарочно старались причинить боль и нанести удары. «Мы избили твоё тело, а теперь сломим твой дух». Итак, натянув луки фарисейства, пустили в Него жалящие стрелы, напоённые ядом.
Из всех сцен у креста, именно эта гневит меня более всего. Что же это за люди, издевающиеся над умирающим, спрашиваю я себя? Какими подлыми и извращёнными нужно быть, чтобы насмехаться над исхлёстанным кнутом? Кто может быть настолько низким, чтобы сыпать соль презрения на открытые раны? Кто может глумиться над человеком, посаженным на электрический стул? Кто может смеяться и тыкать пальцем в преступника с петлёй на шее?
Не кажется ли вам, что дьявол со своими демонами — причина такой мерзости?
И даже преступник со второго креста наносит удар: «Если Ты Христос, спаси Себя и нас!»
В тот день слова, бросаемые, как камни, имели цель ранить. Нет ничего более мучительного, чем слова, которыми намеренно хотят причинить боль. Вот почему Иаков называл язык огнём. Во всех отношениях его ожоги пагубны и губительны.
Но я не открываю вам ничего нового. Не сомневаюсь, что и вы получили свою долю слов, что ранят. И вы чувствовали жало точно нацеленных насмешек. А, может быть, всё ещё чувствуете его. Кто-то, любимый и уважаемый, швыряет вас на пол порочащими словами или неосторожной обмолвкой. И вот: вы лежите, израненный и истекающий кровью. Возможно, те слова предназначались, чтобы причинить вам боль, а возможно и нет; но это не имеет значения. Рана глубока. Обида внутри. Разбитое сердце, раненая гордость, избитые до синяков чувства.
А, может быть, ваша рана стара? И хотя стрелы уже давно нет, её наконечник всё ещё там… застрял и скрыт где-то под кожей. И неожиданно боль от старой раны остро вспыхивает, напоминая о жестокости слов, ещё не прощённых.
Если вы страдали или сейчас страдаете из-за чьих-то слов, я думаю, вы будете рады узнать, что есть бальзам от этих мук.
Поразмышляйте над стихом 2:23 из 1-го Послания Петра:
«Будучи злословим, Он не злословил взаимно; страдая, не угрожал, но предавал то Судии Праведному».
Вы поняли, что не делал Иисус Христос? Он «не злословил взаимно». Он не ругался в ответ. Он не говорил: «Что, боитесь сказать в лицо?!», «Я покажу вам, дайте только воскреснуть!» Такие угрозы не слетали с губ Иисуса Христа.
Вы поняли, что Иисус Христос делал? Он «предавал то Судии Праведному». Или, проще сказать, Он оставил Богу судить. Он не требовал извинений. Не посылал людей, чтобы нашли и привели обидчиков. Искать возмездие не было Его задачей. Поразительно, но с точностью до наоборот Он говорил о защите: «Отче! Прости им, ибо не ведают они, что творят».
Да, горечь была в словах, звучащих тем утром в пятницу. Слова-камни предназначались, чтобы убить. Мне не понять, как мог Иисус Христос защищать Своих бессердечных убийц, когда тело разламывалось от боли, когда глаза были залиты кровью и лёгким не хватало воздуха, чтобы дышать. Никогда, никогда я не видел такой любви. Человек, даже заслуживший месть, не получал её от Иисуса Христа. Иисус Христос не мстил. Вместо этого Он умер за них. Кто бы мог свершить такое? Я не знаю. Но точно знаю одно: неожиданно мои раны становятся менее мучительными. А моё недовольство и тяжёлые чувства неожиданно кажутся детскими. Иногда меня удивляет, неужели мы не видим, что любовь Иисуса Христа к людям, от которых Он принял муки, так же велика, как и страдания, которые Он вынес.
Поразительная милость.
Макс Лукадо
Перевод: Н.Д. Валькова
